Туда, где кончается радуга

Путеводный клубок нашей истории повернул на юг, и, вопреки действию силы тяжести, покатился вверх, в горы. Воздух стал прохладнее и прозрачнее, пустыня вокруг опушилась желтеющей травой. На горизонте нарисовались белые зубчатые пики Кунь-Луня, а на склонах холмов – черные и белые горошинки овец.


Для здешних мест фраза «ноги утопают в пыли» - не фразеологизм, а бытовой факт. Холмы предгорий Кунь-Луня сложены из лёсса – мельчайшей пыли со дна доисторического океана. А сама пыль эта – останки наших прапрапрародителей. Существ, которые жили и умерли в том океане многие миллионы лет назад. «Сколько же их было?!» - прародители заставляют думать о себе непрестанно, потому что лёсс проникает сквозь любые ботинки, гамаши и предохранители.


Навстречу нам пылит по дороге отара овец. Шла, шла и остановилась. Даже грозные окрики идущего сзади пастуха не могут убедить осторожных овечек приблизиться к людям с огромными рюкзаками за спиной.

Зачем вы здесь, чужестранцы? Знаем, знаем, вы хотите съесть наше мясо, а из шерсти наделать носок и дурацких шапок с помпонами!

Мазки зеленой, желтой и синей краски внезапно оживили холмы. Дорога вывела нас к уйгурской деревне.


С зеленой и желтой красками все понятно. А откуда взялась синяя? Это мимо нас прошло стадо коз, и у каждой козы рога и хвост – синие. Так умница-хозяин пометил своих овец, чтобы не нужно было знать всех в лицо.  


Мы шли сюда целый день, и вот уже скоро солнце утонет в доисторической пыли здешнего горизонта. В деревне главное свое сокровище на ночь прячут в хлев – по ночам в холмах воют волки.


Дедушка-уйгур, пропитанный солнцем и пылью, запирает дверь за последней овцой и поворачивается к нам. Восточное гостеприимство борется в нем с желанием пойти смотреть футбол. Ему удается совместить гостеприимство с футболом.


А дорога идет дальше, завтра путеводный клубок снова покатится по лёссу, через холмы, за горизонт, туда, где кончается радуга…