Уля мягко, но решительно ставит мне ногу на плечо. Где-то
далеко внизу журчит ручей. Уля отталкивается от моего плеча и ловко карабкается
вверх по скале.
Эту трубу в пещере
Кат-Шу проходили Илья Землянский и Шурик Дерюга. Назвали ее Рождественской за
удивительные сталагмиты: среди глины возвышаются белоснежные сверкающие елочки.
Но такое название расходилось с общей диггерской стилистикой, и на съемке Дима Шварц
назвал систему емко и коротко: Ёлки.
(Это была версия Дерюги, а по версии Димы Шварца наоборот: "Название Рождественская фигурировало в рабочих вариантах, но я напомнил, что вариант не ахти, слишком уж часто топоним встречается в пещерах. Совсем недавно мы же назвали Рождественской галереей восходящий ход в пещере ПАС. Название Ёлки я услышал от Землянского, мне оно не особо понравилось, я даже предлагал как-то обыграть поэлегантнее ёлочную тематику, но слово было за первопроходцами, и я записал как велено. Так что мой вклад в топонимику тут предельно
мал.")
Над
этим сказочным лесом начинается удивительно извилистый меандр, раздолбанный
новокузнечанами.
http://velichko.h12.ru/altay/kokuya/poezdki/2012.12-02_kat-shu.htm
Уля быстро в него усвистала, а я на середине сел и задумался у
острого выступа: моим габаритам ход никак не соответствовал. Хотел бить выступ
молотком и грызть зубами, тем более что выступ хранил следы молотка (или зубов)
предыдущих исследователей. Но на самом деле я просто пропустил место, где надо
было подняться выше по меандру и выйти в
расширение. Меандр очень длинный и интересный, есть все шансы свалиться вниз и
забавно расклиниться в щели. Потом
выходишь в какой-то, не знаю, космических размеров грот. В дальнем углу висит
веревка.
Следующие две стенки проходили Валера Харин и Дима Краев. Первая стенка
короткая и идется почти пешком, с нее я снял веревку на страховку. Вторая
стенка офигительная, на веревке две перестежки, в верхней части забиваешься в
узкий камин.
Выше этой веревки работали Артем Жданов и Илья Ватник. Им немножко
не хватило времени для того, чтобы выйти в расширение, за которым манящая
неизвестность.
До места работы мы шли
1,5 часа. Уля вооружает меня крюконогами, и я колочу два спита в сторону
расширения . Потом меняемся с Улей, она колотит еще один спит. Обсуждаем, как
страшно висеть на заколоченных лично спитах. В какой-то момент мы слышим голоса
снизу. Начинаем кричать священные слова: «Света! Ксю! Кедра!» В ответ слышим:
- Здесь нет Светы.
- А кто есть?
- Том.
На самом деле это были томичи Андрей и Маша.
Потом Уля вылезает вверх. Случилось чудо: труба не заткнулась,
а продолжается галереей! Уля ловко завязывает веревку за камень и помогает мне
закорячиться. Мы идем по галерее, где еще не ступала нога человека! Ход
поворачивает влево и через несколько метров заканчивается восходящим завалом.
Разбирать его опасно: глыбы лежат на темной окатанной гальке, все легко может поехать. Видимо, мы
уже близко к поверхности. Вверх по завалу слабая тяга, на потолке хода натечка.
На повороте хода Уля открыла звуковую камеру: если что-то говоришь в стену,
звук мощно распространяется к ушам.
Для спуска заколачиваю спит, чтобы веревка
меньше терлась (надо его поменять на стационарный анкер с ухом). Здесь мы
оставили веревку, снятую с первой стенки (не хватило 2 м до пола, но они легко
проходятся лазанием). Ниже снимаю уши (а
гайки оставляю). От начала восхождения до начала спуска прошло 3 часа.
На
спуске по второй стенке я на выходе из узости неожиданно осознал себя сидящим в
кареме. Небольшой акробатический этюд, и спуск продолжен. На первую стенку вешаем веревку, снятую
сверху. Она длиной всего несколько метров, но ниже стенка нормально идется лазанием.
Правда, теперь веревку не видно из грота, ее надо искать за выступом скалы. Возвращаемся в базу в Викторию за 1,5 часа.
Все веревки (кроме входа в Елки) мы оставили, надо вернуться, сделать
топосъемку и снять навеску.
Тема Ковалевский